художник-иллюстратор.
Потомственный художник
Николай Дмитриевич Полозов

Николай Дмитриевич Полозов родился в 1902 году в Ярославле, куда отец его, художник, приехал на жительство после окончания Академии художеств и путешествия по Средиземному морю.
В конце 1903 года Дмитрий Николаевич Полозов получил назначение на должность преподавателя рисования и чистописания в Смоленской гимназии. Вскоре и вся семья переезжает в Смоленск. Здесь прошло детство Николая Полозова, он начал учиться в ремесленном училище.
В Смоленске друзьями семьи были многие интересные люди, художники и литераторы. Известно, что очень теплые отношения связывали Полозовых с такими большими любителями искусства, как Александр Жиркевич, Семен Середа. В доме звучало много музыки, так как Дмитрий Николаевич неплохо играл на фортепиано. Неудивительно, что интерес к искусству у Николая Полозова возник уже в детские годы.
Яркими воспоминаниями детства были и летние месяцы, которые семья проводила в имении Каховских-Ступинке. Фотографии того времени сохранили для нас и дом, и живописные пейзажи в окрестностях Ступинки, и все многочисленное семейство Полозовых, которое собиралось на лето сюда, в этот прекрасный уголок. Жили весело, выезжали в лес по грибы и ягоды, устраивали маскарады, ездили верхом; лошадей в Ступинке любили.
В 1915 году семья Полозовых переезжает в Минск, где Николай закончил реальное училище. И здесь, как и в Смоленске, вокруг его отца сложился круг интересных творческих людей. Частыми гостями в доме были Иван Доминикович Луцевич (народный поэт Белоруссии Янка Купала) и художник Константин Елисеев, а также многие коллеги отца. К этому времени относится и начало самого большого увлечения Николая Полозова, он увлекся коллекционированием. В самом начале он собирал бумажные деньги (боны), открытки, а также документы. Причем уже в подростковом возрасте Полозов-младший обладал удивительным чувством истории. Он жил в Минске в годы революции и гражданской войны, а также польского вторжения. И, понимая значимость момента, собирал самые обычные бытовые справки, ордера, продовольственные карточки, ставшие бесценным историческим материалом.
Вполне понятно, что выросший среди художников молодой человек, к тому же обладающий неплохими способностями, решил продолжить свое образование именно в этом направлении. В 1922 году он становится студентом полиграфического факультета Ленинградского ВХУТЕИНа (бывшая Академия художеств). Среди его преподавателей - крупнейшие графики того времени: М. Добужинский, В. Конашевич. К. Петров-Водкин, Д. Шиллинговский, Е. Кругликова. Дипломную работу - оформление книги "За Советскую Белоруссию" Николай Полозов выполнял под руководством Елизаветы Кругликовой. Исполнена она была в технике офорта, и в ней нашли отражение воспоминания о событиях совсем недавнего времени, свидетелем которых он был сам. Николай Дмитриевич использовал для нее свои давние наброски и дневниковые записи.
После окончания института Полозов работал в детском секторе Ленинградского издательства, а с марта 1928 г.- в знаменитом Ленинградском журнале "Еж". С сентября 1928 г. он был призван в армию, а, демобилизовавшись, снова вернулся в издательство и работал там в должности художника-разовика, а затем художника-редактора.
В 30-е годы в издательстве сложился интересный коллектив художников. Здесь работали В. Конашевич, Ю. Васнецов, Е. Чарушин, В. Курдов, Н. Муратов, А. Пахомов. Со многими из них, кроме работы, Николая Дмитриевича связывала и личная дружба. Большое влияние на Полозова оказали художники старшего поколения, такие, как Н. Тырса, В. Лебедев, Ю. Петров, которого Николай Дмитриевич сменил на посту художника-редактора. Они заразили его собиранием предметов искусства.
Кроме художников издательства, был Полозов близок и со многими ленинградскими коллекционерами. В частности с популярнейшим артистом кино Борисом Чирковым и его женой, актрисой ТЮЗа Е. Уваровой. Их объединяла любовь к старой книге.
В конце 1939 года работа в издательстве была прервана больше, чем на год: в сентябре Николай Дмитриевич был призван в армию и принимал участие в финской войне в качестве художника-картографа. В Ленинград вернулся только в конце 1940 г.
В годы Великой Отечественной войны Николай Дмитриевич оставался в осажденном Ленинграде, где продолжал выполнять работы для горкома художников: писал портреты русских полководцев в Доме Обороны, работал на выставке "Героическая оборона Ленинграда", в начале войны трудился на рытье окопов, на погрузке песка для тушения зажигательных бомб, на эвакуации ценностей из Эрмитажа. Нес дежурства в отрядах ПВО. Осколок одной из потушенных им зажигательных бомб хранится сейчас в фондах Рославльского музея.
Интереснейший материал о жизни Николая Дмитриевича можно найти на страницах дневника художника, который он начал в 1938 и закончил в 1945 году. В нем записи, рассказывающие и о работе в издательстве, и о войне с Финляндией, и, конечно, бесценный материал для исследования представляют записи, сделанные в блокад ном Ленинграде. Он почти ежедневно записывает, где работает, как живет город, пишет о налетах вражеской авиации, о нормах на продукты, о смертях родных и друзей. Дневник проиллюстрирован зарисовками, на которых мы видим и немецкие самолеты над Ленинградом, и взрыв бомбы на ул. Моховой, где жила тогда семья Полозовых, субботник по очистке двора в марте 1943 г., соседку - скелет с опухшим животом (рисунок 1943 года). Также к дневнику приложены вырезки из газет военного времени со схемами боевых действий, с заметками об артиллерийских обстрелах и бомбежках города, с нормами на хлеб. Но особенно интересны приложенные к дневнику документы, в том числе и направление, выданное Н. Д. Полозову на лечение от дистрофии 2-й степени, мобилизационное предписание на несение службы по охране жилых домов и общественных зданий от воздушных и химических нападений. Эти документы-беспристрастные и красноречивые свидетели трудного времени, переживаемого тогда Ленинградом и каждым ленинградцем в отдельности.
Сразу же после возобновления работы Лендетиздата Николай Дмитриевич снова начал работать в Детгизе в должности старшего редактора-художника, а затем стал внештатным художественным редактором. В 1945 году книга "Волшебный колодец", редактируемая Н. Полозовым, получила 3-ю премию по конкурсу на лучшее издание книг для детей, в 1946 г.- вторую и третью премии получили книги "Упрямый котенок" Г. Белышева и "Детство", "Отрочество", "Юность" Л. Толстого, которые также редактировал Николай Дмитриевич. А в 1964 году Н. Д. Полозов был удостоен Диплома I степени ежегодного Всесоюзного конкурса на книги, лучшие по художественному оформлению в ознаменование 400-летия русского книгопечатания.
Это признание официальное. Но куда важнее то, что для многих художников, работавших с ним рядом, он был всегда строгим и тактичным руководителем, человеком высокого вкуса и душевной тонкости. Вот, например, строчки из письма художницы Нины Петровой, сотрудникам Рославлвского музея: "Могу засвидетельствовать, что Николай Дмитриевич был художник очень эрудированный, знаток и любитель книги, особенно старинной, человек очень скромный, даже застенчивый, хотя собственный взгляд на работу художников детской книги у него был совершенно отчетливый. Он был всегда мягок с художниками, никогда не "давил" своими требованиями, но умел всегда выбрать все хорошее, что было в работе".
А это отзыв о Николае Дмитриевиче одного из интереснейших художников книги Валентина Курдова: "Это был скромнейший и симпатичный в высшей степени человек, аккуратный в делах, большой культуры и вкуса художник. Николая Дмитриевича мы все любили и ценили, так как он нес в себе культуру и берег традиции "Золотого века" расцвета Лебедевской школы в Детгизе. Он все знал и помнил о художниках и писателях Детгиза той поры".
А теперь слово Николаю Муратову: "Я близко узнал Николая Дмитриевича в 1946 году, когда он, художник-редактор издательства Детгиз, предложил мне очень трудную, но очень интересную работу - иллюстрировать сказки М. Е. Салтыкова-Щедрина. С его легкой руки я, что называется, прикипел к этой работе, и вот уже на протяжении тридцати с лишним лет работаю над иллюстрированием произведений С.-Щедрина. Настоящий интеллигент старой формации, Николай Дмитриевич был удивительно тактичен, отзывчив, доброжелателен. В моей памяти Н. Д. сохранился как художник с хорошим вкусом, что обеспечило ему уважение всех, кто работал с ним в Детгизе... Его прямолинейность и авторитетные суждения много помогали нам, работавшим с ним художникам. Я убежден, что у всех сохранилась о Николае Дмитриевиче только добрая память".
Таким он остался в памяти тех, кто работал с ним: умным, тонким, знающим свое дело и по-настоящему интеллигентным человеком. Но для того, чтобы лучше представить себе нашего земляка, необходимо поподробнее остановиться на его собирательской деятельности. Начавшееся еще в юные годы увлечение коллекционированием стало в конце концов делом жизни. Причем он не ограничивался каким-то одним направлением. В начале - боны, затем - старые книги, предметы искусства, в первую очередь стекло и фарфор, документы, а потом к ним прибавились еще рукописи и автографы писателей, работавших с Полозовым в Детгизе или тех, с кем сводила судьба, среди них-такие известные, как А. Толстой, Л. Сейфуллина, С. Маршак, рисунки и автографы друзей-художников, мемориальные вещи, связанные с именами Каховского и Нахимовых, с которыми он состоял в родстве, а также материалы С. Коненкова, с которым в молодости дружил отец Николая Дмитриевича.
Большим помощником в деле собирательства была ему жена Татьяна Петровна. Уроженка д. Стан Лужского района она училась в техникуме кустарной промышленности, директором которого был Дмитрий Николаевич Полозов. Там Татьяна Петровна познакомилась с его сыном Николаем и с той поры была ему надежным другом, разделявшим все его интересы и увлечения. Коллекция, собранная ими, включала в себя и бытовые вещи, представляющие в первую очередь исторический интерес, и произведения высокого искусства. Так, например, в их собрании имелась картина голландского художника С. Вранкса, единственная в нашей стране. Сейчас она находится в коллекции Государственного Эрмитажа. Ту да же от семейства Полозовых поступила прекрасная копия с картины С. Боттичелли, выполненная неизвестным художником в XVII веке. В Русский музей от них поступила коллекция фарфоровых статуэток начала XX века выполненных по эскизам К. Сомова, а также рисунки и картины русских художников. Вообще в последние годы жизни Николай Дмитриевич, озабоченный судьбой своей коллекции, начал определять отдельные ее части в музеи нашей страны. Так, например, большая часть автографов писателей, а также мебель начала XIX века сейчас находятся в Литературном музее. А с 1978 года, когда сотрудники Рославльского музея познакомились с Николаем Дмитриевичем и Татьяной Петровной, они стали передавать часть своей коллекции и в Рославль. В первую очередь это были документы и работы отца Николая Дмитриевича, художника Д. Н. Полозова, затем материалы, связанные с Каховскими, Нахимовыми, С. Коненковым. Далее последовали материалы о работе Николая Дмитриевича в издательстве, фотографии, автографы, эскизы и работы ведущих художников детской книги - Е. Чарушина, Ю. Васнецова, Б. Рудакова. В. Конашевича и других. Передал Николай Дмитриевич и такие, поистине драгоценные для нас вещи, как акварельный портрет неизвестного нам Семена Полозова, написанный 14-летним Михаилом Микешиным, и карандашный набросок, исполненный в 1902 г. Сергеем Коненковым с Екатерины Григорьевны Полозовой.
После смерти Николая Дмитриевича (он умер в 1980 году) Татьяна Петровна продолжила разбирать оставшийся после мужа архив и передавать в Рославльский музей множество интересных материалов. За последующие 10 лет Татьяна Петровна передала музею большую коллекцию бумажных денег (бон) России и зарубежных стран, комплект гравюр художников А. Адамса и Г. Фабер дю Фора по войне 1812 г., альбом гравюр английского художника XVIII в. У. Хоггарта, предметы из стекла и фарфора, бытовые вещи, а также фотографии и документы.
Всего за 15 лет семьей Полозовых было передано Рославльскому музею произведений живописи, графики, декоративно-прикладного искусства около 200, документальный архив, включающий 170 интереснейших документов, книг с автографами и редких изданий-50, три альбома фотографий и многое другое. Из вещей, подаренных музею семьей Полозовых, было сформировано три (самостоятельные выставки, а кроме того они показывались на многих выставках, экспонированных в выставочном зале, многие их экспонаты входят в постоянную экспозицию музея. Татьяна Петровна составила завещание, по которому Рославльскому музею оставлено 10 предметов коллекционной мебели первой половины XIX века, получено согласие на передачу музею библиотеки, собиравшейся двумя поколениями художников.
И поэтому, конечно, понятно, почему в 1990 году Рославльский музей выступил с ходатайством в наградной совет исполкома о присвоении звания "Почетный гражданин г. Рославля" Полозову Николаю Дмитриевичу (посмертно) и Полозовой Татьяне Петровне. Ходатайство было удовлетворено. И есть в этом справедливость, что хотя бы так Николай Дмитриевич снова вернулся в Рославль, куда, к сожалению, так и не смог приехать, хотя очень этого хотел.